Осень Крымской весны

Ласточкино гнездо

Фото: Лидия САДЧИКОВА

Журналист «КП»-Челябинск сопровождала ансамбль танца «Урал» , который две сентябрьские недели гастролировал по городам Крыма. Поездка совпала с полугодием событий, вошедших в историю как Крымская весна, и единым днем голосования в РФ, частью которой стала Республика Крым.

БЕЖЕНЦЕВ ТЯНЕТ ДОМОЙ

В моем планшете новая симка, тариф «Везде, как дома» за 350 рублей в месяц. В Крыму была вполне хорошая связь и в свободную минуту я «зависала» в в соцсети, подсчитывая количество «лайков». Периодически читала саркастические реплики. «Чему радоваться! Крым и раньше был наш. Никто не мешал россиянам туда ездить и отдыхать все предшествующие 23 года. А сейчас попробуй доберись…»

Вид с Большой Митридатской лестницы в Керчи.

Фото: Лидия САДЧИКОВА

Да, дорога пока не для всех подъемна. Из-за штормов периодически закрыта переправа. Пассажиры частных автомобилей, автобусов и поездов вынуждены в ожидании терять драгоценное отпускное время. А цена за авиабилет с перелетом из региона запросто опустошит отпускной бюджет. Нужно отдать 39 тысяч рублей, чтобы слетать из Челябинска в Симферополь и обратно. Это гораздо дороже, чем в Мюнхен и обратно.

Положение, как надеются оптимисты, спасет Керченский мост, строительство которого уже начато. Кстати, масштабный проект создаст сотни рабочих мест и даже студенты смогут там подзаработать.

— В прежние сезоны к нам приезжали 4,5 миллиона отдыхающих из Украины и 1,5 миллиона из России, — от скуки делился с окружающими мужчина, сидевший на одной из ялтинских улиц с табличкой «Сдам жилье». — Россиян, пожалуй, и нынче столько же, а с Украины мало. Зато беженцев полно. Всем надо где-то жить. Поэтому и выросла стоимость аренды недвижимости в два раза.

Судя по общению с переселенцами из Украины, у них немало проблем.

— Мы бы не прочь остаться в Крыму, но очень трудно получить российское гражданство, — рассказал 23-летний Вячеслав. Они вдвоем с женой перебрались в Симферополь, спасаясь от бомбежек.

— Крыму самому сейчас нужно перестраиваться. Приезжим нереально приобрести жилье, а снимать дороговато: 10-11 тысяч рублей за однокомнатную квартиру, — объяснил молодой человек. — Надеемся, что у нас дома все наладится, там у нас квартира, за ней мои родители присматривают.

Вячеславу в отличии от многих беженцев повезло: он нашел работу в Симферополе — автослесарем. Его старшая сестра тоже в столице Крыма. Не может дочку в садик устроить, нет нужных документов. Хорошо хоть муж на работу устроился.

— Мы за материальной помощью не обращались, — рассказал Слава. — Подали заявление на временное убежище. Не требуем статус беженцев, иначе нас могут отправить в какой-нибудь далекий регион России, а мы хотим быть поближе к дому, надеемся вернуться.

— Вести неутешительные. Родители сообщают, что стрельба не прекращается. Они без воды сидят, но связь есть, созваниваемся.

Алексей Александров гордится своими наградами.

Фото: Лидия САДЧИКОВА

Немолодой ополченец в камуфляже, увидев, что я останавливаю прохожих, подошел ко мне, проявив бдительность. Узнав, что я не провокатор и не агитатор, принял участие в беседе. Алексей Арсеньевич Александров показал свои награды, в том числе новенький и самый дорогой для него орден за освобождение Крыма от правительства Республики. В ополчение он пришел после того, как сначала стал очевидцем трагедии с ребятами из «Беркута», а позже участвовал в столкновении с крымскими татарами на этой самой площади, когда они хотели снести памятник вождю мирового пролетариата.

В Ялте возле пляжа сувенирами торгует немолодая женщина. Муж остался в Луганске. А она вместе с сыном бежала.

— Если понадобится, мы вернемся, возьмем оружие и будем воевать за Новороссию, — уверенно говорит она.

КРЫМ — НАШ. НО НЕ ДЛЯ ВСЕХ

Атмосфера в городах, где мы побывали, будничная, как будто ничего и не произошло. Хотя о переменах статуса Крыма напоминают плакаты и рекламные баннеры. На площади в центре Севастополя сцена с огромным лозунгом: «Мы в России. Что дальше? Решаем вместе». А из разговоров со случайными собеседниками понимаешь, что большинство действительно искренне рады присоединению. Хотя не все.

— Ситуация меня пока не устраивает. Зарплата снизилась, цены на все повысились, — торопливо говорит мужчина средних лет и бежит дальше.

Двое парней держат в руках свои новенькие паспорта. «Русский», — говорит один, словно удивляясь. «Российский», — поправляет его товарищ. «Ну да, да», — соглашается тот.

— Это хорошо. С украинским ведь не берут никуда, как будто я никто, — это сказано уже для меня. — Будем ждать перемен, а пока — неопределенность. Надо искать работу, я, кстати, водитель троллейбуса.

До 16 марта он жил в Одессе. Парень не знает, как отнестись к тому, что Крым вернулся в Россию. Не с чем сравнить. Он еще не родился, когда полуостров был в составе РФ.

А вот Лина Яковлевна Дудоладова там родилась и прожила все свои 70 лет.

Пенсионеры довольны, им повысил пенсии в три раза.

Фото: Лидия САДЧИКОВА

— Мы голосовали за присоединение и счастливы. Мы снова на родине, в России, — не без пафоса говорит бывшая учительница. — Украинцы для меня родные люди. Однако, когда власти начали говорить о том, что русский язык запретят, тут уж простите — пусть будет русский, — словно обращаясь к невидимому оппоненту добавляет женщина и сетуют, что есть люди, настроенные категорически против воссоединения Крыма с Россией.

— Они не обменяли паспорта, не поддерживают правительство Республики Крым, а крымских татар призывали не участвовать в голосовании. Будем надеяться, что процессы, которые происходят для процветания полуострова, повернут их в нужный ракурс. По счету «раз, два, три» всем сразу хорошо не станет. Но пенсии нам уже в три раза повысили, зарплата учителей выросла, школам помогают. Наконец-то школьники будут учить родную русскую литературу — лучшую в мире.

Бойкая симферопольская шестиклассница с красивым именем Аксинья, довольная вниманием к ней, чеканит слова, как на уроке:

— Школьную программу поменяли, нам сейчас преподают географию и биологию, которую мы бы учили только в седьмом классе. Появился новый предмет — история России. В нашей школе оставили уроки украинского языка. Я им хорошо владею, почти как русским.

— Я очень рада, что Крым стал российским, — распрямила спинку девочка. — Если бы Россия не заступилась за нас, неизвестно что бы тут было.

Илья Пандул, директор Крымской филармонии, человек в годах, недоумевает:

— Почему после 16 марта мне ни один украинский друг не позвонил? У меня полжизни связано с Киевом. Я там театральный вуз окончил. Крымская филармония, находясь в Симферополе, напрямую подчинялась Киеву, я был на связи с Министерством культуры и Укрконцертом. Все пропали. Как это расценивать? Самому не хочется нарываться, потому что один друг, видимо, уже бывший, позвонил, чтобы сказать: «Во всем виноваты вы» и бросил трубку. Но почему?

НЕПОТОПЛЯЕМЫЙ, КАК ЯПОНИЯ…

В ялтинской маршрутке разговорилась с одним попутчиком, он родом из Украины, но давно живет в Крыму. На выборы он с семьей не ходил. А на мартовском референдуме, по его мнению, за вхождение в РФ проголосовало не 80, а только 50 процентов. Откуда такие цифры? Объяснение у него своеобразное:

— У нас в поселке под Ялтой каждый второй дом был против присоединения Крыма к России. А те, кто выражал радость, теперь молчат. Им сказать нечего. Отдыхающих-то мало. Раньше по осени гулянки с друзьями устраивали, а сейчас на гулянки денег нет. Им только и остается сказать, что без гулянок жить лучше. Ваши российские законы усложнили нам жизнь. За руль пока не сажусь. Теперь придется проходить техосмотр.

— Крым уже никогда не отобьют! — вступил в наш разговор другой пассажир. — Здесь теперь прочно российские войска стоят. Тут и танки, и артиллерия, и авиация. Крым стал непотопляемым, как Япония.

КОМУ — ДВОРЦЫ, А КОМУ — ДВОРЫ

Менеджер одной из ялтинских фирм по продаже недвижимости Леонид на мой вопрос, почему среди отдыхающих не видно иностранцев, сказал, что вовсе не из-за санкций. Зарубежные туристы активно приезжали в Крым в конце 80-х годов, потом с каждым годом их становилось все меньше.

— Они же сервис хотят, условия. А старые ялтинские санатории обветшали, — объяснил он. — Комфортные номера в таких пятизвездниках, как отель «Ореанда» в Ялте или «Нижняя Ореанда» в Ливадии, стоят от 15 тысяч рублей в сутки на человека с питанием и лечением. По таким ценам там селились в основном украинцы. А для иностранцев это дорого, они же люди практичные.

Насчет того, кто же возводит по всей Ялте высотки с оригинальным архитектурным решением, новый знакомый ответил:

— Частный бизнес. Бывшие президенты Украины, их помощники, у которых есть деньги. Запускают сюда своих специалистов по строительству, они набирают бригады и вкладывают деньги в фешенебельные жилые комплексы, виллы и отели. А потом продают тем, кто готов купить. У некоторых украинских миллиардеров недвижимость отобрали, а некоторым до выяснения оставили.

Люди при деньгах строят в Ялте дворцы нового образца.

Фото: Лидия САДЧИКОВА

— Бизнес между собой всегда договорится, — сказал мне мужчина, представившийся шабашником. — Украинские олигархи из Киева, Донецка, Днепропетровска, успевшие возвести на побережье дворцы, продадут их русским «коллегам». А те начнут строить еще и свои замки. Так что я без работы не останусь.

Значит, когда надо, умеют договариваться русские и украинцы? Народу не до дворцов и вилл, у него житейские проблемы. Если в центре городов прибрано, то ближе к окраинам — давно не видевшие ремонта многоквартирные дома и неухоженные дворы. А теперь в них еще и периодически темно: веерное отключение электроэнергии на всем полуострове. Ее подачу Незалежная, как и обещала, частично прекратила.

Я услышала в разговоре местных жителей, что они по такому случаю запасаются свечами и фонариками. Позже прочитала в местном выпуске «Комсомолки», что компания «Россети» готова передать Крыму мобильные дизельные станции и электрогенераторы. А власти республики продумали меры, чтобы не замерзли земляки, ведь по прогнозам зима ожидается холодной.

По дороге в Красноперекопск, который расположен в 15 километрах от границы с Украиной, мы увидели, как печально выглядит почти полностью пересохший Северо-Крымский канал, снабжавший весь полуостров пресной водой. Весной ее перекрыли украинские власти. Местные фермеры не растерялись, вместо риса посеяли подсолнечник и кукурузу, а чтобы добыть воду, пробурили скважины. Помогла и весенняя погода, обильно полив дождем.

На уровне народной дипломатии взаимоотношения россиян и украинцев не перешли во взаимное отрицание — слишком тесна связь двух соседствующих территорий. Продукты питания, другие товары продолжают поступать в Крым из Украины. Пока почти все названия населенных пунктов и улиц указаны на двух языках.

СТАНЕТ ЛИ ОН РАЕМ?

В местном выпуске «Комсомолки», который я купила в первый же день пребывания в Крыму, нашла ответ на главный вопрос: какое будущее ждет край курортов, вина, фруктов, удивительных мест и легенд. Миллиарды рублей уже выделены на то, чтобы полуостров стал «раем для туристов», как написано в статье. Заголовок информативный: «Бахчисарай превратят в горнолыжный курорт, а Саки — в королевство грязи». В Сакские грязелечебницы, думаю, вновь рванут россияне, это чудодейственный ресурс для лечения. А для горнолыжки намерены использовать опыт Арабских Эмиратов, где на лыжах с трамплина гоняют по искусственному снегу. Еще поговаривали про открытие игорной зоны.

Встретившийся мне наудачу ялтинец Владимир Георгиевич Карпочев оказался бывшим строителем, причастным к возведению многих знаковых для Крыма санаториев. Насчет игорной зоны он поморщился:

Владимир Карпочев.

Фото: Лидия САДЧИКОВА

— Она уже была в 90-е годы. Разогнали, когда начался беспредел, серия убийств. Лучшее богатство Крыма — лечебная база. Наш полуостров ею славен, ее и надо использовать. А то вон санаторий имени Бурденко был единственным в СССР лечебным учреждением для спинальников. А потом бассейны превратились в дельфинарий. Санаторий имени Кирова в свое время строили 40 предприятий нефтехимической промышленности со всего СССР. До 1991 года ни одна путевка ни зимой, ни летом не пропадала. А потом стал стоять наполовину пустой, зимой сдавали в аренду для детских праздников. Пионерлагерь «Юный ленинец», который по вместимости крупнее «Артека», отдали паралимпийцам. Там огромная территория, искусственный пруд, лодочная станция, костровая площадка. Людям с ограниченными возможностями, конечно, нужен свой санаторий, но и для детей он был не лишним.

— Все, что мы построили, с начала украинизации было «прихватизировано», — досадует бывший директор дирекции по строительству объектов профсоюзов в Евпатории и Саки. И перечисляет ряд объектов, которые перестали существовать как всенародные здравницы.

— Я недавно по этому поводу письмо Путину написал, просил, чтобы корреспондента прислали, — поделился неравнодушный пенсионер. — Читал я в газетах, что делают ревизию здравниц, проводят инвентаризацию. Нужен толчок. Тот метод, который существовал в СССР. ВЦСПС (Всесоюзный центральный совет профессиональных союзов) был единым ядром, он владел всей системой здравниц и распределял путевки. Сейчас кто санаторий «схватил», тот и заполняет. До 91-го года было строго, СЭС боялись как огня. А сейчас более 20 лет здравницы никто не контролирует. В любой момент может обрушиться балкон или крыша. Так что жду ответа от Путина.

...и уезжать не хочется.

Фото: Лидия САДЧИКОВА

ГЛАЗАМИ УКРАИНКИ

Ольга, горничная в ялтинском санатории, куда нас поселили, приветливая и общительная женщина. Впрочем, узнав о моей профессии, снизила градус откровенности, обходя острые углы. Свое мнение высказывала осторожно: «Посмотрим, как будет».

Моложавая пенсионерка живет в Днепропетровской области, где работала бухгалтером. А потом решила сменить бумажную работу на здоровый климат у Черного моря. Последние три года большую часть времени проводит в Крыму, периодически навещая родных. Говорит, что теперь по украинским законам нужно выезжать домой каждые три месяца — теперь это заграница. Живет в общежитии при санатории. Вот что она рассказала.

— Весной тут действительно была эйфория. Люди бурно выражали радость. Не слышала, чтобы кто-то был настроен негативно. А потом все вошло в привычное русло. Все живут, как и жили прежде. А вот я к русским деньгам никак привыкнуть не могу. Дочке по телефону жалуюсь: «Доца, я мясо не покупаю, дороговато». А она меня ругает: «Да ты дели цену в рублях на три». Мы там на Украине переживаем из-за войны. Молимся. Плачем. Хоть бы быстрее все закончилось. У нас кругом родственников полно: и в Украине, и в России. Вот разговариваю с вами, а нутро все дрожит, душа болит. Я морем каждый день любуюсь, а на родине война…

А ваших земляков-уральцев не просто приглашаю, а призываю приехать в Ялту. Может, есть здесь какие-то недостатки, но море и горы заставят забыть о них через день. Тут в любой автобус садись — и везде найдешь красоту и памятники истории.